В раннем детстве меня воспитывала бабушка Тамара, мать моей матери…
Ваш Коба.
Родителям некогда, у них были великие свершения, стройки социализма, неуклонное поступательное движение масс по пути в светлое коммунистическое завтра. Они сами шли этим путем, давая ему все, что умели.
А мы с бабушкой ездили в сад, копали там картошку, снимали с кустов ягоду и варили потом варенье. Больше я тогда ничего еще не умел, но очень хотел научиться и стать полезным людям. А пока, таскал ведра с ягодой или картошкой – двумя руками, запинаясь и обдирая колени. Еще носил теми же ведрами воду для полива, водопровод в садах включали по расписанию только на два часа в день, а не будешь поливать – ничего у тебя и не вырастет.
Это, наверное, и была первая справедливость, с которой я познакомился в жизни: что потопал – то и полопал. А станешь филонить, бабушка скажет: «Сиди, конечно. А стыдно потом кушать за общим столом не будет?»
А еще у нас была дача. Не сад, где ягода и картошка, а дача – сиди себе, поплевывай, кушай баранки с чаем из самовара. Называлось это: «Крайкомовские дачи». В сосновом бору, у Енисея, деревянные одно- и двухэтажные домики за общей оградой вокруг. Бабушке это полагалось по работе, такое имелось справедливое решение: если заслужил, пользуйся от государства.
Но мы сюда ездили очень редко. В сад – почти ежедневно. На дачу – хорошо, если пяток-другой за лето. Но хотелось, почаще. Потому, например, что здесь ничего не нужно таскать тяжелыми ведрами, вода без проблем сама течет из любого крана, а покушать накроют в столовой бесплатно, да еще покажут вечером интересный фильм тут же. И люди вокруг тоже интересные и веселые, все с тобой здороваются на равных, а детям можно играть целыми днями, во что захочется.
И я спрашивал бабушку: «А почему мы сюда так редко ездим?» Бабушка отвечала: «А чтобы не привыкнуть, что ты какой-то особенный. Если привыкнуть, быстро забудешь отдавать людям, и станешь только требовать от них. А стыдно-то потом за общим столом не будет?»
И это, наверное, была вторая справедливость в моей жизни: чтобы брать – нужно сначала отдавать. А если отдать не хочешь – сиди, грызи сухой бублик.
Однажды я спросил бабушку: «А что такое – справедливость?» Она ответила: «Справедливость, это беспристрастие и равноправие. Мы строили нашу страну так, чтобы каждому было по совести и по труду. Обмануть можно одного, а всех – не обманешь».
Потом была длинная жизнь, во многом я разобрался сам, многое взял от умных людей и книг, но эти простые первые понятия услышал именно от бабушки.
И до сих пор не ставлю их под сомнение, потому что видел своими глазами: это не просто слова, по ним жили миллионы. А кто в этом сомневается – его право, разубеждать не стану. А кто не верит вовсе – его право, вера иррациональна, ее фактами не взять.
А герои моих книг – многое взяли уже от меня. Потому, кстати, они в основном и действуют в том прошедшем времени: выполняют незавершенную задачу. Кто-то ведь должен стоять насмерть на взятом рубеже, пока другие делят награды в тыловом штабе.