Публикую по памяти, если что, не обессудьте…
Ваш Коба.
Однажды видела я тундру,
Когда она, перед весной,
Полна неясной новизной,
Дышала скованно и трудно.
Был горизонт над нею стыл,
И был уже невесел вереск,
И ты – уже невесел был,
Хоть в эти проводы не верил.
Качало поезд и трясло,
Молчало все вокруг и мерзло,
И тело белое березы
Сквозь белый саван проросло.
Секунды сыпались – вот так
Песок меж пальцами сочится.
Мне угадать бы, что случится,
Я ж – не спешила сжать кулак…
И вот – ладонь моя чиста.
Черта – нас разделить несложно.
В иллюминаторах тревожно
Гудит и стонет пустота.
Наплывы дальнего остры:
Костры угасшие все греют,
Слова упавшие все реют,
Друзья ушедшие – мудры.
***
Всем до любви моей есть дело.
А мне самой? А мне самой?
А я сама окаменела
Еще прошедшею зимой.
Я на вопросы отвечаю,
Хотя своих не задаю.
Зовут на чай – являюсь к чаю.
На чай приходят – подаю.
И словно мед или конфеты
(Не все же ложечкой мешать),
Вполне пристойные советы
Учусь пристойно принимать.
Хотя от них и скулы сводит,
И в дрожь бросает, но креплюсь.
И если гость уже уходит –
Почти галантно поклонюсь.
Его б я с лестницы спустила
И шляпу бросила в пролет.
А он смеется очень мило
И, кажется, еще придет…
***
Пока несли к машине гроб
Всем виделось: тяжеловато.
Шел снег и белым желтый лоб
Слегка прикрыло, словно ватой.
И то, что на холодном он – не таял –
Добавляло скорби,
И делало протяжней стон,
И спины заставляло горбить.
Смеркалось. Горе в этот мрак,
Как в рамку черную, вмещалось,
И среди нас стоял твой враг.
Стоять ему не запрещалось.
***
Уходил – не держала.
О, как тихо вокруг!
Если б крикнуть, пожалуй, –
Оглянулся бы вдруг.
Не оглянется. Точка.
О, как месяц высок!
Все рассчитано точно –
Словно пуля в висок.
P.S. Прислали коммент в «личку»: «У вашей матери есть хоть один стих про вас самого?»
Есть. Как-то она прочла этот стих Я. Смелякову (тому самому, «Если я заболею, к врачам обращаться не стану»). Смеляков сказал: «О сыне – здорово вышло».
Я сына празднично одену.
Я дам флажок ему: - Неси!
О, наши утренники, где вы?
Попробуй у кого спроси.
Прохладных залов отчуждённость.
Вождя портреты на стене.
И так осознанна во мне
Тоска по дому. И серьёзность.
Вам, дети нашей правоты,
Сегодня надо знать едва ли,
Как, не достигнув высоты,
В нас наши флаги угасали.
И как средь наших долгих зим,
Изголодавшихся по ласкам,
Держали нас светло и властно
Отцы отсутствием своим.
Вам знать, как краской голубой
Мир красит майская погода.
Я сына провожу до входа
И помашу ему рукой.
