Знаете, почему я однажды уйду из интернета? Мне с каждым годом все больше кажется, что слово здесь перестало отражать мысль…
Ваш Коба.
Вот написал человек слово, а имел в виду что-то совершенно другое. Или, вообще ничего не имел в виду, просто написал, чтобы другие знали – он может.
Помните таких, Бобчинский и Добчинский?
Вот они у Гоголя – кто? Не помещики, не чиновники, не ученые какие люди, а просто нелепые, беспомощные, бессмысленные болтуны, в каждой бочке затычка. Но тоже хотят, чтоб не просто так: «Я прошу вас покорнейше, как поедете в Петербург, скажите всем там вельможам разным: сенаторам и адмиралам, что вот, ваше сиятельство или превосходительство, живет в таком-то городе Петр Иванович Бобчинский. Так и скажите, что живет Петр Иванович Бобчинский».
Живет. Есть. Существует. Значит, хоть какое-то право имеет.
Один юноша, лет двадцати пяти от роду, однажды написал мне письмо: «Вы думаете, что если удалось вам пожить в каком-то там СССР, так вы теперь имеете право со всеми говорить через губу и тыкать в нос какими-то своими книгами? Книги сейчас любой пишет, у кого есть комп и доступ в интернет, а вы полное ничтожество со своим замшелым сталинизмом и когда такие сдохнут, мы, наконец, заживем в нормальной стране».
Как политтехнолог, я работаю с любым «человеческим материалом», меня ничего не смущает. А вот в личном плане, мне становится жалко времени на Бобчинских и Добчинских. Я ведь не ревизор, у меня другие цели и задачи, поставил сам и решаю. А что есть такие, Бобчинский и Добчинский, в постоянном доказательстве для меня не нуждается. Тем более что там, как и двести лет назад, вместо головы – желудок.
