dr_piliulkin) издал свою первую книгу в Красноярске. Насколько я понимаю, вы человек более старшего поколения, значит, это происходило и на ваших глазах? А вы сам, тем не менее, писали, что считаете единственно достойным внимания лишь творчество красноярского фантаста В. Назарова. Но ведь, получается, были и другие, хоть и позже, тот же Павлов («Акванавты»), сегодня уже классик российской фантастики. Ну и тот же Лукьяненко, хоть пока и не классик, но, явно, талантливый автор с огромными тиражами. Или, Успенский. В общем, все не удается выгрести из придаточных предложений, вопрос в чем: вы не считаете это литературой вовсе, или просто облегченным жанром, не несущим социального значения? Хотелось бы понять, потому что не люблю противопоставлений, мне нравится и Павлов, и Лукьяненко, но и ваши произведения лично для меня – все вместе в «копилке» большой русской литературы. Да, и, кстати, а вы лично знакомы с Павловым, Лукьяненко, или другими «большими» фантастами?»(Текст письма не правил, только орфографию – В.К.)
Если я правильно понял ваше письмо, вопрос тут не один, а много разных…
Ваш Коба.
1. «Фантастика», как письменный жанр, – обширная часть поля литературы. Говорить «я фантастику не люблю», не значит, списывать все огульно "в отстой".
Где-то у меня был пост, там сказано, что я фантастику когда-то любил. Эдгар По, Фламмарион, Рэй Брэдбери, Жюль Верн, Аббат Прево, Итало Кальвино, Акутагава Рюноскэ, Теодор Амадей Гофман, Джон Апдайк, Александр Дюма, Станислав Лем, Фридрих Дюрренматт, Морис Дрюон, Стефан Цвейг, Роберт Стивенсон, Альбер Камю – и нет им числа, тем, кто оставил свой след в мой памяти.
И чей именно след «заметнее», конечно, неизвестно. Читано и перечитано не раз, и даже, вероятно, не десять.
Определенная «иерархия» авторов, конечно, в голове сложилась. Вот и результат: субъективно, сужу именно в таких рамках. Прикинул мысленно «платье», сшитое теми мастерами литературы на нынешних: нет, не тот размерчик. В рукавах – до колен, в груди – мешком, полы – по земле.
А я люблю, когда по фигуре.
2. Комментарий о книге Лукьяненко помню. Так ли это, не в курсе. Меня в те годы литература вовсе уже не интересовала, время настало другое. Нужно было бегать с автоматом. И мне это казалось куда интереснее – живое дело, свежий воздух, горные пейзажи…
(:-)
3. «Социальная значимость литературы». Сложный вопрос. Не вдаваясь в подробности, можно сказать следующее. Такая «значимость» складывается в обществе из довлеющих на данный момент политико-экономических факторов.
Проще говоря, должен быть «заказчик».
Потому что литература, это одно из средств для побуждения к общественному развитию. Значит, может указывать дорогу. Ну, или не указывать, а переливать из пустого в порожнее.
Но ведь и такое, говорят, кому-нибудь нужно...
4. Да, и у меня встречаются сюжеты, «которые за реальные очень трудно все-таки признать». Но я, однако, даю понять и свое собственное к этому отношение. Если описанное малореально, так и пишу: «колдунов не бывает»…
(:-)
5. Я не знаком с Лукьяненко. С Павловым – пересекался неоднократно. Было это давно и никакого существенного отпечатка в памяти не оставило. О Назарове я уже писал.
Учитывайте, я родился в семье, имевшей прямое отношение к литературе. И даже, в нескольких поколениях.
В силу чего, перечислить всех, кого я в жизни встречал и с кем лично знаком, очень непросто.
Из тех, кто запомнились – В. Катаев, А. Алексин, А. Маркуша, В. Пикуль, Ю. Нагибин, В. Шукшин, А. Бек, В. Высоцкий, Ф. Искандер, Б. Окуджава, А. Сурков, А. Черкасов, В. Богомолов.
Были, конечно, и многие другие, все детство я провел в так называемых «Домах творчества», санаториях Союза писателей СССР. Так что, можно сказать, видел всех. Вернее, тех, кому по тогдашнему «литературному рангу» было присвоено право отдыха и творчества в соснах «Переделкино», дюнах «Дубулты» и зеленом раю «Планерского».
(:-)
Картинка для привлечения внимания. Это не совсем писатели, но все же. Вдруг, кто-нибудь обнаружит за размытыми квадратиками знакомые, родные лица...
